Многие его помнят как успешного тележурналиста и автора интереснейших документальных видеоисторий, но мало кто знает, что тексты почти всех хитов в нашей стране принадлежат именно его перу.
О том, как рождаются хиты, почему наше общество не готово к интимной поэзии и чем интересно закулисье таджикской эстрады нашему автору Махпоре Киромовой рассказал журналист и поэт Орзу Исоев.
Долька странности со сладко-пряным ароматом
Писать Орзу начал очень давно, лет 30 назад, когда учился еще в старших классах в городе Курган-Тюбе (ныне Бохтар). Тогда он – мальчишка из не совсем обеспеченной семьи – и думать не смел, что именно любовь к поэзии может принести ему признание, деньги и свести со звездами мира музыки.
«Правда, тогда стихи мои были очень банальными по содержанию. Первое, что я написал, например, было о боксерских перчатках», — смеется он, поясняя, что, видимо, хотелось показать, как иногда люди по воле случая получают удары с двух сторон, как и перчатки.
«Но мой посыл тогда никто не понял. Учитель, к примеру, сказал, что стих не соответствует идеологии времени. И так как я – воспитанник советского периода, то, по его мнению, если не о вожде, то писать вообще незачем», — вспоминает Орзу.
Осуждать кого-то за непонимание он не брался ни тогда, ни после. Орзу прекрасно осознавал, что творческие люди, действительно, бывают с долькой странности, и никто не обязан понимать их.
«Скажите сами, как вы запоминаете, например, людей, события и яркие эмоции? В моей памяти все сохраняется исключительно по запаху, что всегда казалось странным для моего окружения. У моей любви детства, к примеру, был сладковато-пряный аромат. Все говорили, что любовь не имеет запаха. А у книг, что я собирал в годы войны на улицах разбитого Курган-Тюбе, был едва уловимый запах сырости, это тоже ассоциируется с моим детством. Хотя мне говорят, что детство вряд ли пахнет», — рассказывает Орзу.
Впрочем, это было не единственное, что не понимали в нем другие. Безмерная любовь нашего героя к книгам, особенно к зарубежной литературе, тоже всегда входило в число его странностей. Какой-то мальчик из юго-западной части Таджикистана, думали они, и какие-то Анн и Серж Голон, Андре Моруа, Жорж Санд – абсолютно несочетаемы.
«До совершеннолетия я успел собрать приличную библиотеку из 500 книг. Часть я купил сам на накопленные деньги от оформлений школьных стенгазет, что-то удалось собрать на улицах в неспокойные годы. Тогда у нас не было своего жилья, мы часто кочевали, и я каждый раз в мешках перевозил с одного места в другое все свои 500 книг. Говорили, нам самим негде разместиться, а тут видите ли надо еще найти место для Гюго, Бальзака, Дюма», — вспоминает Орзу.
Муза, давящая на желудок
Сейчас 43-летний Орзу Исоев является автором нескольких сотен стихов, написанных как в системе Аруз (квантитативная система стихосложения, основанная на чередовании долгих и кратких слогов), так и в форме Верлибр (стих, свободный от жесткой рифмометрической композиции).
«Я не знаю, как и когда к другим приходит муза, но ко мне она чаще заглядывает в промежуточном состоянии между явью и сном. В науке это называют гипнагогией. Тогда строки и образы лезут в голову сами. И если не встать и не записать, то утром я уже не вспомню, что пыталось родиться ночью», — объясняет он.
А еще бывают периоды, когда из-за повседневной суеты Орзу не находит время уединиться, а желание писать настолько усиливается, что начинает давить на него. Автор не знает, как это бывает у других, кто пишет, но его муза давит прямо на желудок.
«Сейчас все, кто читают мои откровения, скажут, что Орзу пишет стихи желудком, — смеется он. – Но то, что хочет вырваться наружу, у меня находится действительно где-то под желудком. И, если в этом состоянии агонии взять чистый лист и ручку, то всего за 10-15 минут может родиться нечто, что может успокоить душу».
Не всю мою поэзию готово принять общество
Орзу говорит, что пишет довольно откровенно, описывает вполне интимные сцены, поэтому ко всему его творчеству общество еще не готово. Приходится выбирать.
«Я пишу достаточно голо. Мои стихи, где я описываю вполне интимные сцены, многих нервируют и даже оскорбляют. Но я, наверное, единственный безумный современный таджикский поэт, который считает, что секс, например, это не «харам», а искусство проявления чувств», — подчеркивает он.
Орзу уверяет, что был бы рад писать так открыто и для звезд таджикской эстрады, но понимает, что общество к этому еще не готово.
«Меня закидывают ежедневно сообщениями, где унижения и угрозы. Но я давно перерос все это, поэтому не втягиваюсь в такую полемику, а лишь пишу то, что просится наружу. Мои стихи, возможно, не для этого поколения. А для людей нашего времени я пишу песни», — улыбается автор.
Почему Юлдуз и Шабнам
Но писать песни тоже нелегко, уверяет Орзу. Особенно сложно, когда надо писать под готовую музыку, где еще артист определяет тематику текста.
«Так, например, было с последним хитом, который исполнили Юлдуз Усманова и Шабнами Сурайё – Tarolla Dalli. Мне дали готовую песню на узбекском языке и попросили для части, которую должна исполнить наша певица, написать таджикский текст с идентичным смыслом. Задача не из легких, я вам скажу, но результат получился хороший. Песня набрала миллионы просмотров только на YouTube», — рассказывает Орзу.
У Орзу уже был опыт работы с узбекской поп-дивой, которая любит песни на таджикском языке. Таджикский автор написал для нее еще две – «Ошнои гумшуда» (Потерянный любимый) и «Марав-марав» (Не уходи).
«Работать со звездами такой величины одно удовольствие. Ведь они не только поют, они проживают песню, могут прочувствовать до последней капли все, что автор заложил в текст, а потом передать всю боль или торжество через голос. Из наших звезд таким уникальным даром обладает Шабнами Сурайё. Для нее я написал около 15 текстов, и каждый раз она меня поражает своим умением давить на нужные струны души через мелизмы своего голоса», — рассказывает Орзу.
За последние 20 лет он успел написать более 1000 песен для таких звезд, как Нигина Амонкулова, Фарзонаи Хуршед, Садриддини Наджмиддин, Нигора Холова, Хабиб Хакимов, Хаётой Муъминова, Сироджиддин Фозилов, Нозия и Мухаммадрафи Кароматулло, и Мехрнигори Рустам.
Авантюра, которая родила нового композитора
Орзу вспоминает довольно интересный случай с Мехринигори Рустам, которую все знали просто как исполнительницу.
«Но она в действительности очень талантливый композитор. Заявить о себе Мехрнигор долгое время не могла, поскольку одни не позволяли, другие не воспринимали всерьез. Мол молодая, куда ей до композиторства, хотя девушка окончила Консерваторию и считается профессионалом своего дела. Тогда я ей предложил ввязаться в авантюру – придумал ей не только новое имя, но и историю», — смеется Орзу.
По легенде, у него появилась новая знакомая Афсона Сароби, которая является профессиональным композитором и может написать музыку нашим артистам. Но связаться с ней, согласно той же легенде, никто не может, поскольку Сароби женщина в преклонном возрасте, которая давно уехала из Таджикистана в Россию и особо не любит быть на слуху.
«Я предложил несколько композиций Сароби нашим известным артистам, которые с восторгом слушали и готовы были даже на условиях анонимности работать с этим талантливым композитором. За два года существования этой легенды мы успели реализовать несколько десятков работ. А Сароби стала той недосягаемой личностью, к которой чуть ли не каждый стремился», — улыбается Орзу.
После Орзу, конечно, выложил все карты на стол, и все узнали, что Сароби это и есть Мехринигори Рустам. Тогда девушку начали воспринимать всерьез.
Поэт с сожалением отмечает, что в нашем обществе иногда приходится идти на такие хитрости, чтобы ломать стереотипы и помочь людям увидеть за хрупкой девушкой профессионала своего дела.
«А еще есть стереотип, что среди звезд не бывает истинной дружбы, что здесь каждый готов идти по головам. Но это тоже клише. Из своих близких друзей среди звезд я могу назвать Нигину Амонкулову. Она бесспорно артист от Бога, но еще она очень приземленный и душевный человек. Может именно поэтому у нас с ней сложился отличный тандем – вместе мы создали около 30 песен, которые полюбились многим. Дружба, сочетающаяся с творчеством, дорогого стоит», — добавляет Орзу.
