Не так давно диагноз ВИЧ-позитив звучал, как приговор. Человек, живущий с этим вирусом в крови, не мог жить обычной жизнью: создавать семью и заводить детей. Сейчас положительный статус ВИЧ (при условии корректной терапии) не мешает жить людям полноценной, счастливой жизнью. Однако стигма со стороны общества сильно отстает от научных достижений.
В 2004 году жизнь М. (полное имя по просьбе героя не указывается) только стала налаживаться: он прекратил употреблять наркотики, начал успешно помогать другим людям с наркотической зависимостью и стал общаться с девушкой, у них завязались отношения.
Именно она предложила пройти тестирование в Центре СПИД, и он шутя согласился. Положительный результат его ошеломил.
«Я не поверил, реакция была очень эмоциональная. Ушел оттуда, разозлился на девушку. Она пыталась мне звонить. Я сказал, чтобы она меня больше не искала. Пошел сдавать анализы в другом месте — тоже самое. Я вообще закрылся. Сказали дождаться анализа ИФА, у экспресс-тестов может быть ошибка. Неделю ждал, молился. Потом пришел положительный ответ», — вспоминает М.
Мужчина снова вернулся к наркотикам, спустя 1 год и 8 месяцев после того, как прекратил.
«То употреблял, то нет. Дрейфовал, короче. Это продолжалось до 2006 года», — говорит он.
Эпидемию ВИЧ в Таджикистане делят на три фазы. В первую, с 1991 по 2000 годы, в стране было зарегистрировано всего 37 случаев. Это было время спорадических (редких) случаев, имевших между собой связь.
Период с 2000 по 2011 годы считается фазой активного развития эпидемии: за этот период распространение увеличилось в 77 раз. Людей, употреблявших инъекционные наркотики в тот период, было среди заболевших большинство – более 70-80 %.
В последующее годы ситуация серьезно изменилась. Период с 2011 по 2021 годы назвали фазой стабилизации эпидемии. Рост распространения вырос в 3,3 раза. Между тем, число людей, употребляющих инъекционные наркотики, составляло всего 10-15 % от общего числа людей, живущих с ВИЧ в Таджикистане.
Второй шанс на счастье
М. повезло. Друзья начали вытаскивать его на реабилитационные мероприятия, он стал участвовать в группах взаимопомощи.
«Там я увидел дискордантные пары (пары, в которых один из партнеров ВИЧ-положительный, а другой — ВИЧ-отрицательный – прим. ред.), которые живут вместе более 10 лет, и для меня это был переворот, разрыв шаблонов. Оказывается, люди, принимающие АРВ-терапию могут жить обычной жизнью. Я начал изучать вопрос, чаще читать об этом», — говорит М.
К тому, чтобы начать АРВ-терапию М. шел больше года. Начав принимать препараты, тяга к наркотикам пропала, через полтора месяца прошла усталость, а еще через три месяца вирусная нагрузка перестала определяться.
ДЛЯ СПРАВКИ:
Вирусная нагрузка — это показатель количества вируса в организме при инфекционном заболевании. Обычно определяется по количеству вирусных частиц в жидкостях организма, в частности, в плазме крови (на 1 микролитр). В случае ВИЧ-инфекции чем выше количество вируса, тем больше риск передачи его партнерам инъекционным, половым или вертикальным путем (от инфицированной матери к ребенку во время беременности, родов, кормления грудным молоком). При неопределяемой вирусной нагрузке эффективность лечения считается успешной и человек, живущий с ВИЧ не может передать вирус своим партнёрам.
При неопределяемой вирусной нагрузке количество вируса ниже показателя 1000 единиц на 1 микролитр крови. При первоначальном тестировании, до начала приема АРВ-терапии, у пациентов обнаруживают от 10 тыс. до 1 млн. единиц вируса. Аппараты ПЦР в Центрах СПИД в Таджикистане способны определять количество вируса от 36 единиц до 10 миллионов.
На одном из тренингов для людей, живущих с ВИЧ, М. познакомился с девушкой, у которой не было ВИЧ. Вместе с тем, она изначально знала о положительном статусе М.
«На тот момент я никогда не позволил бы себе, будучи ВИЧ-положительным, предложить руку и сердце девушке без ВИЧ. Это был 2008 или 2009 год. Я уже давно принимал АРВ-терапию.
При каждой встрече мы всегда общались с этой девушкой, а однажды она предложила прогуляться вместе после работы. Я был в шоке», — рассказывает мужчина.
Молодые люди начали встречаться, потом жить вместе. Через пять лет, в 2013 году, они поженились, а через год у них родился сын.
Вирусная нагрузка у М. по-прежнему неопределяемая. Супруга здорова. Каждые полгода мужчина проходит тестирование сам и тестирует супругу.
«Я очень сильно благодарен супруге. За то, что она дала мне понять, что жизнь моя при таком статусе не закончилась, а наоборот, только начинается. Страх конечно, был, я очень сильно переживал. Боялся ее заразить. Хотя после прохождения различных тренингов, знал, что при неопределяемой вирусной нагрузке вирус не передается», — говорит он.
В настоящее время М. принимает всего одну таблетку в день, живет полной семейной жизнью, растит сына. И помогает другим людям осознать необходимость АРВ-терапии и отказа от наркотиков.
Жить вместе можно, но под расписку
Согласно статистике столичного Центра СПИД, в Душанбе на конец сентября 2022 года насчитывается 414 дискордантных пар. Более 90% составляют пары, в которых о наличии ВИЧ у партнера, узнали уже будучи в отношениях.
Раз в 6 месяцев оба партнера проходят обследование: партнер, живущий с ВИЧ, обследуется на вирусную нагрузку, второй партнер, чтобы подтвердить отсутствие вируса.
В случаях, когда человек, живущий с ВИЧ, планирует жить вместе с человеком без вируса, первый, согласно таджикскому законодательству, должен уведомить о своем статусе второго. Это, чаще всего, делают сотрудники Центра СПИД.
Они рассказывают о том, что такое ВИЧ, как себя обезопасить, зачем нужна АРВ-терапия и почему неопределяемая вирусная нагрузка у партнера делает его безопасным в отношениях. При этом партнер без вируса подписывает документ, в котором сказано, что его уведомили о статусе партнера.
По словам Дильшода Сайбурхонова, директора госучреждения «Центр по профилактике и борьбе со СПИД» в Душанбе, одной из задач всех центров является повышение числа пациентов, принимающих АРВ-терапию и приверженных к ней (принимающих регулярно, без пропусков и в одно и то же время). Приверженность – это гарантия здоровья их самих и их близких.
На конец сентября 2022 года, из 2525 человек, живущих с ВИЧ в Душанбе, АРВ-терапию получают 2125 человек (84,1%). Динамика положительная. В 2019 году этот показатель составлял 71,6%, в 2020 — 76,3%, в 2021- 79,1%.
Неопределяемая вирусная нагрузка значительно облегчает жизнь людям с ВИЧ. Но законодательные подходы во всех странах разные.
«ВОЗ рекомендует, что при неопределяемой вирусной нагрузке человек может иметь незащищенный секс, женщины могут кормить грудью. Однако минимальный риск передачи ВИЧ во всех случаях присутствует, поэтому ВИЧ-позитивным пациентам необходимо быть осторожными. Люди, живущие с ВИЧ-инфекцией, пожизненно отстраняются от донорства», — говорит Сайбурхонов.
По его словам, в Таджикистане женщинам, живущим с ВИЧ, не рекомендуется кормить грудью детей. В рамках государственной программы, все дети, рожденные от ВИЧ-позитивных матерей, обеспечиваются молочными смесями, заменителем материнского молока.
«В Таджикистане даже защищенный секс, без уведомления партнера о наличии ВИЧ, чреват уголовной ответственностью. Мы рекомендуем предупреждать партнера о наличии ВИЧ перед вступлением в интимные отношения. Но часто люди не соблюдают таких правил. Многие боятся рассказать о своем статусе, потому что в таком случае контакта не будет», — отмечает Сайбурхонов.
Выписка из Уголовного кодекса Республики Таджикистан
Статья 125. Заражение ВИЧ-инфекцией
Часть 1. Заведомое поставление другого лица в опасность заражения ВИЧ-инфекцией, наказывается ограничением свободы на срок до трех лет либо лишением свободы на срок до двух лет.
Часть 2. Заражение другого лица ВИЧ-инфекцией лицом, знавшим о наличии у него этой болезни, наказывается лишением свободы на срок от двух до пяти лет.
Часть 3. Деяние, предусмотренное частью второй настоящей статьи, совершенное: (а) в отношении двух или более лиц; (б) в отношении заведомо несовершеннолетнего, наказывается лишением свободы на срок от пяти до десяти лет.
«Нас считают террористами»
История С. (полное имя по просьбе героя не указывается) во многом типична для Таджикистана. Девушку привлекли к уголовной ответственности за несообщение своим партнерам о наличии у нее ВИЧ.
Неопределяемая вирусная нагрузка у девушки, ее приверженность к АРВ-терапии, отсутствие заявлений от ее сексуальных партнеров и отсутствие фактов передачи ВИЧ не спасли С. от уголовного срока.
«Когда я пришла в ОВД по приглашению следователя, меня двое суток не отпускали, не дали позвонить родным и адвокату. Предъявили, что я хотела намеренно их заразить. Заявлений на меня не было, только объяснительная. По этой объяснительной завели дело. Они (партнеры С. – прим. ред.) даже в суд приходили, просили судью и следователя, чтобы меня отпустили. Говорили, что здоровы и не имеют никаких претензий», — рассказывает девушка.
В 2021 году С. осудили на один год по первой части ст. 125 УК РТ. После оглашения приговора статус девушки раскрыли, родные и знакомые узнали о наличии у нее ВИЧ. Она до конца не верила, что придется отправиться в колонию, надеялась, что ей дадут условный срок.
«Государство считает нас террористами. «Ваша статья – это статья террористов. У вас нет УДО [условно-досрочное освобождение – прим. ред.,], ни штрафа взамен срока, ни по болезни вас не выпустят. Как террористы от звонка до звонка должны отсидеть», — сказали мне в колонии», — отмечает С.
Но девушке повезло: отсидев 4 месяца срока, ее статья попала под амнистию, и она вышла на свободу. Вернувшись в Душанбе, С. обратилась за помощью в ОО «СПИН Плюс». Здесь ей помогли с работой и здесь она обрела семью. Мужчина, посещающий мероприятия организации, также живущий с ВИЧ, сделал ей предложение и С. согласилась.
«Нам врачи всегда говорят, что с неопределяемой вирусной нагрузкой наши партнеры в безопасности. Так почему нас преследуют? Пусть наказывают по статье 125 тех, кто не принимает АРВ-терапию, у кого вирусная нагрузка высокая», — высказывает свое мнение С.
Она считает, что при нынешнем законодательстве людям, живущим с ВИЧ, можно только в браке быть сравнительно защищенным, а всем остальным, по сути, отказано быть в близких отношениях с кем-либо. Если только человек не хочет оказаться за решеткой.
Юристы Таджикистана, работающие по защите прав людей, живущих с ВИЧ (ЛЖВ), не один год обращают внимание на дискриминационный характер ст. 125 УК РТ. Дискриминация начинается изначально с названия самой статьи – «Заражение ВИЧ-инфекцией», которая несет за собой раскрытие статуса подозреваемого.
В целом, пробелы в законодательстве — противоречия между законами одной юридической силы. Например, в Кодексе здравоохранения указано, что лечение ВИЧ — добровольное, а в Кодексе об административных правонарушениях говорится, что отказ от лечения инфекционных заболеваний, включая ВИЧ, подлежит наказанию.
И на практике врачи, думая, что это поможет убедить человека начать лечение, в случае их отказа, отправляют информацию в милицию, тем самым еще больше усугубляя положение ЛЖВ. Данное действие имеет только обратный эффект.
«Милиция не только не может заставить человека начать лечение, но и инициирует против этого человека возбуждение уголовного дела по ч.1 ст. 125 УКРТ (заведомое поставление в опасность заражения ВИЧ), если у него/нее есть половой партнер.
По данной статье — наказание до 2 лет лишения свободы. А изоляция от общества из-за того, что человек не хотел лечиться – это нарушение прав человека. И в местах лишения свободы не создана среда для поддержания иммунитета человека, что влияет на протекание ВИЧ», — считает Лариса Александрова, юрист, специалист по правам человека и ВИЧ, гендеру и гендерному равенству.
После неоднократных обсуждений на круглых столах о правовых барьерах, которые дискриминируют, либо косвенно приводят к дискриминации и нарушению прав ЛЖВ, которые организовывала ОО «Центр по правам человека», распоряжением министра здравоохранения республики была создана рабочая группа по вопросам декриминализации ВИЧ в Таджикистане.
В состав группы вошли представители министерства юстиции, Верховного суда, министерства образования, МВД, министерства труда, миграции и занятости населения, а также представители гражданского общества, в том числе, ОО «Центр по правам человека».
В плане работы группы стоят вопросы по декриминализации не только ВИЧ, но и хранения наркотиков для личного пользования, вопросы по альтернативным видам наказания и совершенствования законодательства в сферах здравоохранения, образования и трудоустройства.
Основная цель рабочей группы — подготовка проектов предложений по внесению изменений и дополнений в законы и подзаконные акты страны, чтобы устранить противоречия, либо пробелы между актами, которые приводят к нарушению прав ЛЖВ.
Рабочая группа собралась только однажды – в декабре прошлого года.
Отсутствие технической поддержки влияет на данный процесс. «Центр по правам человека» при поддержке ПРООН предложил организовать две рабочие встречи в конце этого года и обсудить конкретные предложения, которые будут представлены по внесению изменений, например, в Кодекс здравоохранения.
ВИЧ любви не помеха
О проблемах дискордантных пар знает не понаслышке Тахмина Хайдарова, руководитель ОО «Республиканская сеть женщин, живущих с ВИЧ».
По ее мнению, такие семьи всегда боятся огласки своего статуса, чтобы самим не стать изгоями и чтобы не лишать будущего своих детей, живущих без вируса.
Тахмина рассказала историю девушки, мать которой живет с ВИЧ. Девушка после замужества, доверительно рассказала супругу о статусе матери. Тот рассказал об этом своей матери. В итоге девушку отправили обратно домой.
«Это часто связано с нашим менталитетом, где каждый должен искать себе ровню. Когда идут свататься, спрашивают про весь твой род. Поэтому они делят людей по состоянию здоровья, родам, регионам и т.д. Наше общество не имеет достаточной информации о ВИЧ. Отсюда и страхи людей, живущих с вирусом», — говорит Тахмина.
По ее словам, за 10 лет работы организации, 10 девушек осознанно создали дискордантные семьи. Это семьи, которые создавались на любви и отношениях. Они скрывают положительный статус партнера, живущего с ВИЧ.
Тахмина Хайдарова считает, что привлекая к уголовной ответственности людей, живущих с ВИЧ, которые вступают в отношения, законодательно снимается ответственность с другой стороны, хотя ответственность за отношения в паре должна быть обоюдной. Если это совершеннолетние люди, каждый из них, вступая в интимную близость, должен понимать последствия своих действий: подумать о контрацепции, защищенном контакте и т.д. Ведь есть много других заболеваний, передающихся половым путем.
Сама Тахмина одна из немногих людей в Таджикистане, кто живет с открытым статусом ВИЧ. О своем диагнозе она узнала в 2010 году. Подробнее о том, как это было, читайте здесь.
Несколько лет назад Тахмина вышла замуж за человека без вируса. В этом году у них родилась дочка. Она долго отказывала своему будущему мужу в ухаживаниях, считала, что после неудачного первого брака должна сосредоточиться только на карьере. Но он не уступал, каждый день доказывая Тахмине, что настроен серьезно. И она постепенно в этом убедилась.
Тахмина также выступает за реформу законодательства по вопросам ВИЧ. В частности, она отмечает важный момент для семей, в которых один или оба партнера живут с ВИЧ.
«У нас есть постановление правительства от 2004 года по усыновлению и удочерению. Там говорится о том, что люди, живущие с ВИЧ, не могут быть опекунами. Есть люди, которые по природе не могут родить ребенка, и как им быть?», – задается вопросом Тахмина.
Чтобы перестать бояться
Юрист Лариса Александрова приводит список мер, которые по мнению юристов, нужно изменить в таджикском законодательстве, чтобы перестать дискриминировать личную жизнь людей, живущих с ВИЧ.
Например, в случае передачи ВИЧ-инфекции необходимо рассматривать санкции, но не в виде отдельных статей, а внести их в уже имеющиеся общие статьи о причинении вреда здоровью. К примеру, в рамках ст. 111 УК РТ «Нанесение вреда здоровью средней тяжести».
В случае, если полностью декриминализовать передачу ВИЧ не получится, и данное действие останется уголовно-наказуемым деянием, уголовная ответственность должна быть предусмотрена исключительно в случае УМЫШЛЕННОГО инфицирования ВИЧ.
В настоящее время, статья 125 УК РТ предусматривает наказание просто за передачу ВИЧ без всякого умысла. И кроме того, нужно отметить, что на сегодняшний момент не существует анализов, которые могли бы однозначно показать, что именно лицо А инфицировало лицо Б. Для этого необходимы другие доказательства, исключающие возможность инфицирования потерпевшего не обвиняемым, а другим лицом.
Следует заметить, что в соответствии с международными рекомендациями, несообщение о своем ВИЧ-положительном статусе не должно подвергаться уголовной ответственности.
Наличие обязанности информировать других лиц о своем статусе нарушает право на неприкосновенность частной жизни и тайну диагноза, особенно принимая во внимание связанную с ВИЧ стигматизацию и дискриминацию.
«Думаю, что после подобного реформирования таджикского законодательства, люди, живущие с ВИЧ, перестанут жить в страхе за то, что кто-то из них всегда будет находится под риском привлечения к уголовной ответственности», — резюмирует Лариса Александрова.
Зульфия Голубева, специально для Your.tj
