35 лет назад таджикский язык в Таджикистане, тогда еще Таджикской ССР, получил статус государственного языка, русский стал языком межнационального общения. Для развития и распространения национального языка были все естественные условия, но прорыва не случилось.
Хотя в республике практически все говорят на таджикском языке, но условия, которые бы способствовали его изучению представителями других национальностей, созданы не были. Нет условий для изучения литературного языка и для самих таджиков, выросших в русскоязычной среде.
Острее всего это стало ощущаться после того, как с началом войны в Украине оставшиеся в стране представители нетитульной нации стали больше идентифицировать себя с Таджикистаном и задумываться о необходимости изучения государственного языка.
Лилия Гайсина, журналистка из Таджикистана, последние годы все чаще задумывается об изучении таджикского языка. После рождения сына, которого она назвала Руми, изучение таджикского языка стало одной из ее основных целей для того, чтобы она и сын чувствовали свою целостность с родиной.
Несмотря на то, что Лилия родилась, выросла и работала в Таджикистане, проблемы с государственным языком она не смогла преодолеть.
Она не оправдывает себя за незнание языка, но говорит, что есть ряд препятствий для изучения языка.
По ее словам, очень хорошо уроки таджикского языка в русскоязычных советских школах описал Андрей Волос в своей книге «Хуррамабад».
«Сейчас мне больно читать это описание, но это была реальность и моей школы. Разбитые классы, потрепанные скучные и сложные учебники, уставшие, задерганные преподаватели, которым приходилось постоянно успокаивать разгулявшихся учеников – так выглядели уроки таджикского языка. Увы, они не были популярными в глазах школьников, таджикский язык не был нам интересен», — рассказывает журналистка.
По ее словам, это касалось и таджикского языка в университете, он также был в программе, но занятия не дали результатов.
«Я очень долго думала об этом, сначала винила своих учителей, потом винила себя, но сейчас склоняюсь к мысли, что и мои преподаватели, и я сама просто оказались в системе, в которой изучение языка было просто невозможным или как минимум трудно достижимым», — говорит Гайсина.
Таджикский язык получил статус государственного языка еще в 1989 году, до того, как Таджикистан приобрел независимость.
Закон подчеркивает важность таджикского языка в различных сферах общества, включая образование, официальные документы и средства массовой информации.
Согласно статье 3 Закона о Государственном языке Республики Таджикистан каждый гражданин страны обязан знать государственный язык, а профильные ведомства обязаны обеспечивать применение, защиту и развитие государственного языка.
В учебных заведениях, независимо от организационно-правовых форм, изучение государственного языка является обязательным, чему должны содействовать профильные ведомства.
Но на практике – все по-прежнему сложно.
Согласно образовательной программе государственный язык в таджикоязычных школах изучают с 1 по 11 класс, русский язык со 2 по 11, один из иностранных языков (английский, немецкий, французский) изучают с 3 по 11 класс. В русскоязычных классах, которые есть в школах только в крупных городах, включая столицу, таджикский язык начинают изучать со второго класса.
По итогам, за исключением небольшого количества детей, выпускники не могут свободно говорить на изучаемых языках.
У большинства выпускников, в том числе изучающих таджикский как родной, количество слов в лексиконе, по мнению специалистов, порядка 1000, чего хватает только на общие и бытовые разговоры. Но этого недостаточно, для того, чтобы изучать науки, особенно точные.
Для Лилии и других граждан страны, которые не смогли овладеть таджикским языком на профессиональном уровне, тяжело говорить о причинах, почему не получилось выучить язык страны, в которой они родились и проживают.
Она приводит пример, что в 2005 году академический час изучения таджикского языка стоил $10. Для сравнения, тогда же занятия английский языком у репетитор стоили $4.
В 2023 году в Таджикистане курсы по изучению таджикского языка можно посчитать по пальцам одной руки. Час занятий стоит почти $20. Если приобрести сразу 50 кредитов, то скидка составляет 50%, но и тогда придется выложить почти $500.
При этом программа обучения заимствована из иранской грамматики.
Также тяжело определить уровень владения языком. Например, в английском языке несколько уровней – Beginner, Elementary, Pre-Intermediate, Intermediate, Upper-Intermediate, Advance.
На немецком уровни А1, А2, В1, В2, С1 и С2. Как определяется уровень владения таджикским не ясно.
Дорого свою работу оценивают и переводчики на таджикский язык: от $7 до $20 за страницу перевода.
Как отмечает Лилия, для изучения таджикского языка нет доступной системы (особенно онлайн) изучения, нет доступных курсов, мало интересного контента.
При этом, большинство осознают необходимость владения языком, как и Лилия. Она говорит, что видит много интересных тем для журналистских материалов, которые можно было бы раскрывать и аудитории зарубежных медиа, но для этого нужно самой говорить с людьми на их [таджикском] языке.
«Я ездила по всей республике, бывала в самых отдаленных кишлаках Таджикистана и находилась рядом с женщинами из этих селений. Они уникальные источники информации, при этом, я знаю, что могу разговорить любого респондента и, если бы я говорила с ними на одном языке, сколько историй я могла бы узнать!», — говорит она.
Русский язык как свет в конце тоннеля
Русский язык в Таджикистане, в основном в городах, играет большую роль в качестве языка межнационального общения.
Но есть и другие причины почему таджикистанцы рассматривают русский язык как перспективный. В Таджикистане более миллиона граждан одновременно имеют таджикское и российское гражданство. Получить российское гражданство им позволяет соглашение между странами от 1996 года.
Али и Зарина, молодые родители из Душанбе, долго искали для ребенка школу с русским языком обучения. Несмотря на то, что место в школе мама «забронировала» еще в мае, будет ли зачислен ребенок в школу оставалось неизвестным вплоть до начала учебного года.
«Желающих обучать детей в русскоязычных школах очень много. В наших классах сидели до 50 детей. Очень много детей, которые вообще не говорят по-русски, но родители их все равно записали в русские классы», — говорит Зарина.
По ее словам, у их семьи российское гражданство, и обучение на русском языке поможет им интегрироваться в русскоязычную среду, в случае если они решат переехать в Россию.
«Дома мы разговариваем по-русски, и ребенку легче учиться на этом языке. Также если в будущем он поступит в российские вузы, ему легче будет интегрироваться в общество», — говорит Зарина.
В России постоянно или временно находятся около одного миллиона таджикских мигрантов. Незнание русского создает им массу препятствий в поисках работы, легализации документов и интеграции в общество.
Гулбахор в этом году отправила ребенка в первый класс. И хотя ее сын не знал русского, записала она его в русскоязычную школу.
«Отец моего ребенка мигрант, и когда только начал работать в России, из-за незнания языка ему приходилось очень тяжело. На каждом шагу возникали проблемы, начиная с вопросов пограничников до оформления документов и поездках в метро, где милиционеры постоянно пристают и задают вопросы», — рассказывает жена мигранта.
По словам Гулбахор, в школе сыну приходится тяжело, учителя и родители других детей постоянно жалуются, что ребенок отстает и тормозит процесс обучения для других. Но, по мнению мамы, лучше пусть ребенок мучается сейчас, чем в будущем на чужбине.
Также русский язык среди населения воспринимается как ключ к успешной карьере, доступ к современной литературе и технологиям. И несмотря на то, что английский язык куда перспективнее, родители считают, что русский для обучения в Таджикистане более доступный.
Лола, мать четверых детей говорит, что хотела бы, чтобы ее дети говорили на таджикском языке и учились в таджикоязычных классах. Но частные школы в основном на русском языке обучения, а в государственных школах качество, по словам мамы, низкое.
«Я бы с удовольствием перевела детей в таджикоязычные школы, чтобы они не теряли связь со своей историей и историей страны. Но в государственных школах после пятого класса проблемы с предметниками, нет учителей по точным наукам. Потому дети учатся русскоязычной школе», — говорит Лола.
Нехватка качественной литературы сказывается на образовании
Азиз Накибзод имеет собственный книжный магазин в Душанбе, где в основном продают литературу на русском языке. По его словам, у его покупателей практически нет интереса к таджикскому языку.
«Душанбинцы стараются отдавать детей в русские классы и школы. Они не доверяют школьному и высшему местному образованию. Считают, что знание русского языка дает детям шанс поступить в российских вузах, где качество образования лучше», — говорит он.
По его мнению, несмотря на то, что в Таджикистане больше 90% говорят на таджикском, таджикскую литературу понимают не все.
«Детская литература, да и в целом литература на таджикском языке пятилетней давности, ничего нового почти нет. Но и это не востребовано, покупателей на них почти нет. В уважении и популяризации родного языка мы очень сильно отстаем от соседей», — говорит Накибзод.
Он считает, что молодым людям необходимо на деле показывать, насколько важно владение родным языком, и что в стране можно найти достойную работу со знанием таджикского языка.
«Ведь большинство молодых людей целенаправленно изучают другие иностранные языки, потому что не уверены, что смогут найти в Таджикистане достойную работу», — говорит он.
Необходимо изменить подход в обучении школьников
По словам специалиста Академии образования Таджикистана Азима Байзоева, в период Советского Союза в республике были русские, казахские, узбекские, кыргызские и туркменские школы для этнических меньшинств.
Но после развала СССР многие представители русскоязычного населения уехали, их число сократилось с 500 тыс. человек в 1989 году до 50 тыс. чел. в 2010 году. Однако после 2010 года начали пользоваться спросом школы с русским языком обучения, а в последние годы – и с английском языком обучения.
«Эти две категории школ в настоящее время не являются школами для национальных меньшинств. В этих школах учатся представители местного, коренного населения, преимущественно – таджики. Поэтому мы должны полностью изменить программу обучения.
С учетом того, что учащиеся этих школ являются гражданами Таджикистана, и несмотря на то, что обучение ведется на русском или английском языках, школьники должны знать государственный язык на нужном уровне. И не только язык, а также культуру, историю и литературу таджикского языка.
Преподавание одного предмета «государственный (таджикский) язык» явно недостаточно. Поэтому я предлагаю перенять пример бывших таджикско-турецких школ, где обучение проводилось одновременно на трех языках», — говорит эксперт.
Он предлагает предметы, которые напрямую касаются национальности и страны, изучать на таджикском языке.
Например, изучать таджикский язык наравне с русским, таджикскую литературу, историю и географию Таджикистана в русских классах вести на таджикском. Другие предметы школьники могут изучать на русском или английском.
«Этот вопрос стоит обсуждать. Специалисты должны задумываться над этим. Я обеими руками за то, чтобы школ с русским и английским языками обучения было больше, это открывает больше возможностей для наших детей. Но при этом мы не должны забывать о родном языке, национальной идентичности, защите национальных ценностей, воспитание граждан Таджикистана», — отмечает он.
Байзоев также говорит, что знание государственного языка большой плюс для любого школьника, ведь согласно законодательству, все работники госструктур и даже международных организаций должны владеть таджикским языком.
«Выходит, что выпускники русскоязычных или англоязычных школ, которые часто являются высококвалифицированными, автоматически отпадают, поскольку не будут владеть таджикским на достаточном уровне. Это означает, что мы сами готовим хороших специалистов, но для чужого рынка», — говорит специалист.
Для министерств всего достаточно
Пока одни взрослые в поисках учебных заведений для лучшего будущего ребенка, а другие думают, где выучить государственный язык, профильные ведомства не видят проблем.
Государственные ведомства считают, что незнание государственного языка является отклонением от Закона «О государственном языке», который обязывает каждого гражданина страны владеть языком.
Министерство образования Таджикистана считает, что открытие отдельных курсов таджикского языка в Таджикистане нелогично, так как по их мнению, в среднеобразовательных школах есть достаточное количество академических часов таджикского языка и литературы, для того, чтобы им овладеть в полной мере.
В официальном ответе на запрос Your.tj в министерстве образования и науки Таджикистана отметили, что в русскоязычных классах по учебному плану установлено обучение государственному языку со второго класса по три урока в неделю.
«Также по указу министра во всех образовательных учреждениях страны вне зависимости от форм собственности и языка проходят кружки по изучению государственного языка, где дети могут изучать тонкости литературного таджикского языка», — говорится в официальном ответе.
В министерстве считают, что уровень обучения таджикскому языку в русских или русско-таджикских школах оценивается удовлетворительным.
В Минобразования также утверждают, что ежегодно при поддержке партнеров в стране издаются по 20 наименований детских книг на русском и таджикском языках, которые находятся в библиотеки образовательных учреждений.
«Их качество и дизайн ничем не уступает книгам, изданным за пределами страны, — считают в министерстве. – Также мы ежегодно публикуем список литературы на таджикском языке для внеклассного чтения, что способствует изучению и развитию речи на таджикском языке».
В Комитете по языку и терминологии при правительстве Таджикистана отметили, что вопрос изучения таджикского языка в школах является прерогативой Академии образования и Министерства образования и науки, а публикация книг — Союза писателей, Министерства культуры и Академии образования.
Касательно курсов для изучения таджикского языка Комитет предложил посещать курсы в РТСУ, Международном институте языков, ТГУ, Педагогическом университете, при которых имеются запрашиваемые курсы.
«В годы независимости по указу президента Таджикистана и правительства принимаются своевременные меры для печати детской, публицистической и научной литературы на таджикском языке. Шаг за шагом реализовываются программы по изданию книг и их качественного содержания», — указывается в официальном ответе Комитета, но подробности в комитете перекладывают на Минобрнауки.
В официальном ответе Комитета также упоминается о конкурсах «Фуруги Субхи донои» (Мудрости зари сияние – книга), «Точикистон – Ватани Азизи ман» (Таджикистан — моя любимая родина), «Илм фуруги маърифат» (Наука — свет знаний) и десятки других, что, по их мнению, положительно влияет на развитие самосознания и мировоззрения подростков.
Между тем, специалисты Комитета занимаются переводом географических названий и технической терминологии, например, они перевели интерфейс браузера Mozilla Firefox на таджикский язык, тем самым, отмечают, что вносят свой вклад в развитие языка.
Неиспользованные возможности
С учетом трудовой миграции таджикских мужчин, которые стали чаще вывозить с собой семьи, тяжело приходится в первую очередь детям, которые вырастают за пределами страны. Они сталкиваются с вызовами изучения таджикского языка и сохранением своей языковой идентичности.
В 2019 году конкурс на лучшее сочинение в честь 10-летия Закона «О государственном языке», организованного Комитетом по языку и терминологии при правительстве Таджикистана, выиграло сочинение ученого-языковеда Азима Байзоева.
В этом сочинении вымышленная 7-летняя девочка Манижа, которая живет и учится в Тамбове, в полностью русскоязычной среде, призывает людей заполнить интернет детской литературой, аудиокнигами, стихотворениями и рассказами на таджикском языке, чтобы дети могли его изучать, будучи не в Таджикистане.
Девочка рассказывает, что несмотря на то, что они дома говорят по-таджикски, но русскоязычная среда способствует тому, чтобы она больше говорила и читала на русском. Ее беспокоит вопрос о том, что сможет ли она сохранить родной язык и передать его своим детям.
«Поверьте, есть очень много путей помочь нам, детям, и таким образом развивать таджикский язык за пределами Таджикистана. Найдите их, реализуйте, чтобы спасти нас от потери родного языка. Мы, дети, не можем сами реализовать это», — обращается взрослым вымышленная девочка Манижа.
Азам, 16-летний школьник из Душанбе, говорит, что несмотря на то, в школе учится на таджикском, ему комфортнее изъясняться на русском или английском.
Поколение, рожденное после 2000 года, больше визуалы или аудиалы. Им легче познавать мир через видео или аудио.
«Я интересуюсь точными науками, и часто смотрю в Youtube, как объясняют решение той или иной задачи по математике и физике. Как работать на Arduino, как настраивают умный дом, организовывают гидропонику и аэропонику», — говорит Азам.
По его словам, по всем этим темам много информации на английском, есть и на русском, но на таджикском ничего нет. Преподаватели математики и физики на русском или английском выкладывают целые уроки.
«Я могу пересказывать информацию на том языке, на котором ее получаю. Хотя на бытовом уровне могу излагать мысли на таджикском», — говорит он.
По словам Рустама Гулова, таджикского медиаэксперта, его проблема несколько глубже: его дети дошкольного возраста говорят только на русском, а таджикский для них как иностранный.
Причина в том, что дети потребляют контент исключительно на русском, которого достаточно в интернете.
«Хотим мы этого или нет, сегодня интернет имеет больше влияния на ребенка, чем семья. Не получится говорить с ребенком по 10 часов в сутки на родном языке. Ребенок все равно будет минимум 3-4 часа потреблять контент в Youtube, по телевизору, и там привлекательный и качественный либо на русском либо на английском», — говорит Гулов.
По его словам, он не смог в Душанбе найти детскую литературу, которая бы заинтересовала дошколят своим содержанием и красочностью. В книжных магазинах книги в основном на русском и английском.
А те, которые есть на таджикском, это старые сказки в плохом качестве, что не привлекает детей, которые привыкли видеть яркие тактильные картины, издающие звуки.
«Таджикский язык должен присутствовать в интернете, поскольку там, где развит интернет, дети говорят на русском. Сегодня они изучают язык не на улице или семье, а именно в интернете.
Для детей подходящего контента на родном языке совсем нет. Есть подкасты, репортажи, но они все уже даже не для школьников», — говорит Гулов.
В 2014 году президент Таджикистана Эмомали Рахмон на ежегодной встрече с представителями таджикской интеллигенцией напомнил, что таджикская версия «Википедии» была создана молодыми патриотами. Президент тогда пообещал, что «эта добрая инициатива будет поддержана государством».
Эмомали Рахмон поручил тогда редакции Таджикской национальной энциклопедии «внедрить свои данные в эту международную электронную сеть, а также разработать свой собственный веб-сайт».
Но, по истечению почти 10 лет проблема с присутствием таджикского языка в Википедии остается нерешенной. Несмотря на то, что все университеты, Академия наук, редакция Таджикской национальной энциклопедии и другие научные и культурные ведомства обязаны развивать свободную энциклопедию, продвигается развитие Википедии на таджикском языке слабо.
Для сравнения, в 2013 году количество страниц на таджикском языке насчитывалось около 10,1 тыс. статей. В 2023 году — 111 тыс. статьей, прирост составил всего в 10 раз.
В таджикской Википедии мало активных пользователей и энтузиастов, и недостаточно развита система шаблонов и заготовок.
Дустмурод Саид, один из редакторов Википедии, с 2016 года написал более 10 тыс. статьей и отредактировал более 40 тыс. статьей.
По словам Дустмурод Саида, редакция Таджикской национальной энциклопедии позволили всем википедистам публиковать статьи энциклопедии в Википедию без официального разрешения автора.
Он называет себя викиголистом, который получает удовольствие от своего хобби – развивать Википедию на таджикском. Для таких как он Википедия даже придумала название.
«Я не думаю, что для работы¸ которая доставляет удовольствие, необходима какая-то мотивация, в том числе финансовая. Сердце тянется само. Я в течение 12 лет являюсь викиголиком, и Википедия стала частью моей жизни», — говорит Саид.
По его словам, Википедии на русском, персидском, арабском и английском развиваются быстрее, поскольку у этих языков больше носителей.
Например, русским языком владеют жители 15 постсоветских стран, на арабском говорят жители 20 стран, а фанатов на английском языке полно во всем мире.
«И несмотря на то, что наш язык является частью персидского языка, но иранцы и афганцы не понимают кириллицу, мы же не понимаем персидскую графику. Поэтому, на таджикском пишут только жители Таджикистана», — говорит он.
Для сравнения, на английском почти 7 млн статьей, на русском 2 млн, на арабском 1,2 млн.
Таких энтузиастов как Дустмурод Саид единицы, и не каждый готов писать и работать бесплатно на протяжении 12 лет.
Не выкладывают онлайн свои произведения и писатели детской и взрослой литературы, что также не способствуют популяризации языка.
«Нам необходимо изучать живой язык»
Во многих развитых странах постоянно обновляется список неологизмов — слов, которые входят в обиход при помощи молодежи. Например, Камиль Раджабов, который обучается в Австрии, говорит, что при изучении немецкого языка им объясняют, что существуют слова, которые сейчас уже не употребляются.
«Однако многие пожилые люди, пережившие Вторую мировую войну, всё ещё их используют. И нас обучают этим словам», — рассказывает Камиль.
В Великобритании, например, произведения Шекспира были адаптированы под современный английский, потому как самим носителям уже тяжело читать драматурга в оригинале.
Неизвестно, применяется ли эта практика в таджикском языке. Однако, ряд языковедов склоняются к тому, чтобы сохранить исконно таджикские слова и не искажать язык заимствованными словами.
В социальных сетях, под каждым постом на таджикском языке, можно найти десятки комментариев, в которых пользователи исправляют язык автора и подбирают те слова на таджикском, которые считают исконно таджикскими.
Вместе с тем, другая группа экспертов считают, что язык все-таки живой организм, и нужно обучать население именно тому языку, который они используют.
К слову, по рассказу иностранца, который учил таджикский язык по учебникам, он столкнулся в Душанбе совершенно с другой картиной.
«Например, я подошел к девушке, которая продавала квас. Я сказал: ”Ба ман оби ҷав диҳед” (дайте мне квас). Но, девушка совсем не поняла меня, и когда я спросил, что внутри этой бочки, она сказала – «охи квас бге» (скажите квас). Даже в этом маленьком диалоге мы не поняли друг друга. Для нее было непонятно “оби ҷав”, а я не понял «квас» и «бге», поскольку меня учили “гӯед”», — говорит он.
После этого ему пришлось нанять репетитора для изучения разговорного языка.
Языковед Азим Байзоев говорит, что если сравнивать таджикский язык с другими языками, то разница между разговорной речью и литературной речью очень большая.
Он предлагает говорить и обучать в школах на литературном, но предлагая при этом и примеры из живого языка и сократить пробел между литературным и обиходным.
«В персидском языке между разговорным и литературным языком тоже огромная разница. Но при обучении детей и иностранцев в кавычках указывается то слово, которое чаще используется населением или в какой-то определенной местности», — говорит эксперт.
По его словам, «когда мы говорим о языке – мы говорим об освоении навыках четырех основных компонентов – писать, читать, говорить и слышать».
По его мнению, не надо к языку относиться как к чему-то абстрактному, который не имеет отношения к семье, обществу или предметам.
К тому же, по его мнению, обучение языку не только обязанность предмета «таджикский язык», тут учителя всех предметов должны обращать на это пристальное внимание.
«Например, я как учитель физики требую от ученика написать формулу, но не обращаю внимание на то, может ли ученик объяснить эту формулу на таджикском. Ученик смог написать формулу, значит получит «пятерку». Но нет требования разъяснить ее на литературном таджикском языке», — говорит он.
Интерактивные книги – путь к изучению языка
Сам Азим Байзоев является автором нескольких учебников по изучению таджикского языка для иностранцев, и он уверен, что в Таджикистане проблема с изучением не только таджикского, но и других языков. И это заставляет задуматься об обновлении методики образования.
По его словам, в нынешней методологии не учитывается, что все дети от природы по-разному усваивают информацию. Есть дети, которые принимают информацию с помощью видео, другие принимают информацию с помощью чтения, третье через картинки и образы, четвертые — аудиалы.
«Поэтому, когда я говорю о методах обучения, нужно их разработать таким образом, чтобы все категории школьников могли получать нужную информацию.
К примеру, тема про Родину. Что у нас есть сейчас: учим стих про родину под свой возраст. Те, кто выучили – получают пятерку, те кто не выучили, получают двойку. Это не правильно.
Цель урока понять смысл родины, развивать чувство любви к родине, и целью не должно быть просто заучивание», — говорит Байзоев.
Он предлагает тем, у кого хорошая память, давать задание выучить стихотворение наизусть и прочитают его в классе. Другим нарисовать картину на основе этого стихотворения, следующим создать образ по содержанию данного стихотворения и так далее.
«Только так мы сможем вовлекать всех учеников. Иначе только 4-5 человек будут показывать успеваемость, а другие наоборот – перестанут любить свой язык, преподавателя, предмет», — считает эксперт.
Также он предлагает с помощью языка развивать логическое мышление и компетентность учеников.
По мнению Байзоева, данный вопрос решаемый, но к нему нужен комплексный подход всех профильных ведомств.
Бахриддин Алави, таджикско-русский переводчик, говорит, что система построена так, что люди просто знакомятся с языком, но они не учатся производить на этом языке.
«Должны быть использованы интерактивные и современные методы для того, чтобы люди могли свободно говорить на языке. Под влиянием русского и узбекского языка таджикский язык сузился, у людей в сознании нет необходимых слов и фраз», — считает переводчик.
По его словам, для того, чтобы люди научились говорить и мыслить на таджикском, необходимо во всех детских садах вести обязательное использование таджикского языка.
«Но опять же для них необходимо подготовить большое количество рабочих материалов, начиная с книг, заканчивая подготовкой самих педагогов», — говорит он.
Алави говорит о необходимости фундаментальных изменений, чтобы люди изучали иностранные языки, но не забывали о языке своих предков. По его мнению, при правильном использовании и подготовке литературы, таджикский язык может стать языком, на котором можно говорить о современных науках.
Знание языка – это ключ к новым культурам
Несмотря на все сложности, Лилия Гайсина поставила перед собой цель выучить таджикский язык.
Она рассказывает, что очень долгое время стеснялась и до сих пор стесняется своего произношения на таджикском языке, боится, что может исковеркать, зная, как трепетно к нему относятся носители языка.
«Мне всегда было стыдно даже одно слово произнести на таджикском языке. Сейчас я поломала себя и стала говорить с таксистами, на рынках на таджикском. Но мне до сих пор говорят, спокойно говорите на русском, не мучайтесь. Я говорю нет, подождите, я буду говорить на таджикском, для меня это прорыв, потому что языковой барьер перебороть очень сложно», — говорит Гайсина.
По ее мнению, если бы сейчас открылись курсы таджикского языка с доступными ценами, то бы большой спрос, даже среди таджиков.
«Незнания таджикского языка для меня боль, для человека, который по национальности не таджик. Для моих друзей и близких, знакомых, которые сами таджики, но не говорят по-таджикски – это вообще трагедия, им очень сложно», — отмечает она.
Журналистка также прикладывает все усилия, чтобы ее полуторагодовалый сын выучил таджикский.
«Своему сыну, которого зовут Руми, я желаю другое будущее, я постараюсь сделать так, чтобы у него была ясная идентификация, которой нет у меня. По национальности я башкирка, погруженная в русскую культуру, рожденная в Таджикистане. Мне чрезвычайно не хватает языков и понимания культур для того, чтобы чувствовать свою целостность», — говорит она.
По ее словам, прежде всего, она хочет, чтобы ребенок знал таджикский язык, потому что он родился в Таджикистане, его отец таджик, и его зовут Руми, он обязан знать таджикский язык, чтобы не потеряет ни одну свою часть.
«Но если бы даже моего сына звали Михаил, но он родился бы в Таджикистане, я все равно его сейчас учила бы таджикскому языку. Потому что в любом случае – это место его рождения, и он должен понимать страну, в котором он родился, не важно где мы будем с ним жить завтра, и кто он по национальности», — отмечает Гайсина.
Но и здесь без проблем не обходится. У Руми таджикоязычная няня (это было специальным условием при поиске человека), она читает Руми сказки на таджикском языке, они слушают музыку на таджикском языке, смотрят мультфильмы на GEM TV (иранский телеканал).
«Я очень надеюсь, что когда Руми вырастет, в Душанбе появятся детские сады и школы международного уровня на таджикском языке, чтобы он мог пойти туда» — говорит Лилия.
По ее словам, знание языка обогатит Руми, ему откроется окно в совершенно другой мир.
«Эта великая история, богатая культура и совершенно другой мир, если сравнивать с европейской культурой. В будущем он будет более конкурентоспособным на рынке, ему будет легче общаться с людьми, он сам будет объектом повышенного внимания к себе. Он будет являться носителем нескольких культур. Поэтому я сейчас все усилия прилагаю к тому, чтобы он знал таджикский язык», — говорит Гайсина.
