Среди молодого поколения Таджикистана мало кто знаком с историей первых таджикских учительниц-горянок, которые противостояли старому укладу и боролись за свои права. Если провести параллели с тем, что сегодня происходит в Афганистане, то материал автора Your.tj Комёри Рахмона актуален и не потерял срока давности.
40 лет исследований
Село Хаит Раштского (бывший Гарм – прим.Your.tj) района, где находится место захоронения учительниц, расположено в 250 км от Душанбе.
Вдоль трассы, которая ведет в эту местность, можно насчитать с десяток школ, куда по утрам спешат радостные школьники, а после полудня возвращаются, набравшись знаний. Они даже не знают, что в прошлом веке именно в этой долине трое молодых учительниц стали светочем для сотни неграмотных детей, возможно, их же дедушек и бабушек.
Кто они, эти учительницы? Какая была у них судьба? Об этом я думал всю дорогу, пока не добрался до нужного места.
Таджикский журналист и писатель Диловари Мирзо живет в Раштском районе. Вот уже на протяжении 40 лет он собирает архивы и исследует тему первых учителей Каратегинской долины, в том числе, о первых женщинах-педагогах, которые посвятили свою жизнь образованию.
Свои исследования он собрал в книге «Борон пойхоро мешуяд» (Дождь омывает ноги), которая является продолжением его предыдущей книги «Борон изхоро мешуяд» (Дождь смывает следы).
Писатель планирует завершить свое исследование в пяти томах, до сегодняшнего дня изданы три из них.
Первые ласточки
В 1925 году в Хаите была основана первая начальная школа нового типа. Директором был назначен один из борцов за советскую власть Каримджон Хусейнзода (родной брат известного ученого-филолога Шарифджона Хусейнзода – прим. Your.tj).
Согласно исследованиям Диловари Мирзо, в 1927 году Хусейнзода назначили первым заведующим отдела народного образования Хаитского района (в то время это был отдельный район – прим. Your.tj). Благодаря этому человеку в крупных и малых селах началась массовая кампания по ликвидации безграмотности.
В школах по ликбезу собирали всех желающих, независимо от возраста и пола. Именно в этот период в Хаите стали открываться начальные и 7-летние школы.
Пять образованных на таких курсах по ликбезу женщин после окончания годичных курсов по подготовке учителей в поселке Гарм вернулись в родные села, чтобы обучать детей.
Это были Чиллабиби Хакимова, Оламби Гадоева, Сайрамби Абдуллоева, Маълумби Косимова и Файзинисо Шоназарова, которые днем обучали детей в начальных школах, а по вечерам преподавали женщинам на курсах по ликвидации безграмотности.
Диловари Мирзо рассказывает, что, судя по рассказам односельчан, девушки изначально были грамотными и начитанными: владели религиозными знаниями, могли писать арабской вязью.
Вскоре, принимая во внимание активную работу и организаторские качества Чиллабиби Хакимовой, руководство района назначило ее председателем сельсовета.
12 апреля 1929 года противники советской власти в Каратегинской долине под руководством бывшего каратегинского бека Фузайла Махсума перешли границу со стороны Афганистана и добрались до Хаита.
Во время своих набегов на отдаленные кишлаки они наказывали сторонников новой власти и большевиков.
Расправа над учительницами
Не остались без преследования и учителя.
21 апреля 18-летнюю Файзинисо Шоназарову задержали в кишлаке Тахт, куда она ходила обучать детей. Когда ее поймали и силком посадили на лошадь, во время перехода через мост Оби Кабуд, бесстрашная девушка бросилась в реку.
Но трех учительниц Оламби, Маълумби ва Сайрамби, а также председателя сельсовета Чиллабиби басмачи задержали и повезли к крепости Калъаи Хоит, где собрали толпу народа. Таким образом, они хотели устроить показательную казнь, чтобы напугать местное население. Вскоре трое молодых учительниц были повешены. А Чиллабиби Хакимову, которая была на тот момент беременной, отпустили, строго наказав отказаться от служения власти «кафиров».
Диловари Мирзо, который записал рассказы очевидцев, рассказывает, что сначала женщин привезли с завязанными за спиной руками на хаитский рынок, к Фузайлу Махсуму.
«Когда пленниц доставили, он спросил про пятую девушку. Джалол-курбаши ответил, что она Файзиниссо – дочь Шохназара-човандоза и в настоящее время находится в кишлаке Тахт, куда он уже отправил всадников. В это время курбаши сообщили, что девушка бросилась в реку. «Она уже погибла, потому что течение реки было сильное», — уверил Фузайла, курбаши», — рассказывает Диловари Мирзо, опираясь на рассказы очевидцев.
По их словам, Файзиниссо была смелой и смышленой девушкой: она бросила в лицо всадника, который ее удерживал на лошади, несколько кусков белого сахара, которые у нее были с собой. А надо сказать, что куски сахара в то время были большими и увесистыми. Когда басмач схватился за голову, девушка, не упуская момент, прямо с лошади бросилась в реку. Она понимала, что ее не оставят живой, поэтому попыталась спасти свою жизнь.
К тому же, она могла плавать и когда разъяренные всадники поскакали вдоль берега в надежде вывести ее из воды, она нырнула глубоко и долго сдерживала дыхание, что и спасло ей жизнь.
Увидев, что головы беглянки не видно на поверхности, бандиты решили, что она утонула и прекратили поиски.
Быстрое течение унесло изнеможенную девушку вниз и только там выбросило на берег. Местные жители вытащили ее из воды ниже поселка Хаит, в том месте, где Оби Кабуд вливается в реку Сурхоб. Девушка была без сознания, но выжила.
Когда Файзиниссо пришла в себя, первым делом, попросила дать ей лошадь, чтобы предупредить подруг об опасности. Но было уже поздно.
Также очевидцы тех событий рассказали Диловару Мирзо, что Фузайл Махсум, перед тем, как казнить подруг, попросил совета у местного муфтия Исмоила.
«Так как вы, представитель религии и хорошо осведомлены про шариат, сделайте так, чтобы наказание в отношении этих женщин было справедливым, чтобы на том свете нам было за что отвечать в судный день», — сказал Фузайл Махсум.
Тогда муфтий Исмоил посоветовал, чтобы женщины прилюдно признались в своей ошибке, что жалеют о содеянном и клянутся, что впредь не будут идти против вековых устоев.
Но пленницы молчали, не проронив ни слова. Джалол-курбаши, указав на Чиллабиби, стал ее проклинать, отмечая, что «какая-то безродная, немусульманка встала во главе власти и руководит мужчинами».
В это время кто-то из присутствующих сообщил Фузайлу, что она беременна и убивать женщин в положении согласно законам шариата, нельзя.
Тогда бандиты решили, что председательша будет жива пока не родит, и если и потом не сознается в своих грехах, то ее настигнет такая же участь, как и ее подруг.
Как рассказывали свидетели трагедии, бандиты хотели завязать девушкам глаза перед казнью, но одна из них, Маълумби, не позволила, сказав, что они не воры и не предатели, которым стыдно за свои поступки.
«Нам нечего стыдиться, и я хочу в последние мгновения жизни видеть мой народ и встретить смерть с открытыми глазами и гордо поднятой головой. Не думайте, что с уничтожением нас троих, ряды учителей поредеют, с каждым днем нас становится все больше», — смело бросила девушка.
На минуту в толпе воцарилась тишина, а бандиты поспешили надеть петли на шеи девушек. Послышались последние крики девушек: «Прощайте, земляки! Прощай любимый и сказочный край!». Люди потом рассказывали, что красное платье Оламби походило издалека на окровавленное знамя.
«Мама любила рассказывать эту историю»
С Рахимджоном Махмаджоновым, жителем кишлака Хаит-2 мы встретились случайно. Оказалось, его покойная мать, Товус, дружила с одной из учительниц – Оламби, которая жила с ней по соседству.
По его словам, Оламби были из кишлака Хисорак, а Маълумби и Сайрамби из Ярхича.
«Моя мама любила рассказывать нам историю о своей покойной подруге. По ее воспоминаниям, весной, а это был апрель месяц, они вместе с Оламби пошли собирать горную траву газарак, а затем счастливые вернулись домой.
Вдруг во двор ворвались афганцы (это были члены банды Фузайла Махсума – прим. Ред.), которые силком схватили Оламби, и несмотря на крики и плач окружающих, обещали, что ее «проучат, а потом вернут».
То, что они были афганцы, моя мама поняла по их акценту и отдельным словам, которые не были присущи для жителей этих мест», — рассказывает акаи Рахимджон.
По его словам, мама была 1910 года рождения, а Оламби на два года старше, следовательно, 1908 года рождения.
По воспоминаниям матери Махмаджонова, все эти девушки были красивыми, но больше всех выделялась Сайрамби, учительница из Ярхача. Ранее она была замужем, но позже, по каким-то причинам развелась и вступила в комсомол.
Обвал не накрыл могилы
По словам Махмаджонова, когда в 1949 году в Хаите произошло землетрясение, то произошедший обвал и камнепад обрушился на поселок, погребая дома и людей.
Могилы девушек находились на краю поселка, местные жители в смутное время 20-х годов испугались похоронить комсомолок на мусульманском кладбище. И что удивительно: обвал накрыл весь поселок, даже кладбище, но дойдя до могилок учительниц, обошел их, образовав нетронутый островок.
«В 1967 году, когда в новом Хаите, который расположен в другом месте, открыли новую школу, назвав ее в честь первого директора Каримджона Хусейнзода, учителям поручили перенести останки девушек и перезахоронить во дворе школы, установив там памятник с красной звездой. Я тогда учился в 10 классе и был свидетелем этого события», — рассказывает старик.
Но и здесь останки учительниц не нашли своего упокоения. Этим летом, по словам Махмаджонова, из Гарма приехали представители хукумата и сообщили, что школу будут расширять и построят новые корпуса, так как учеников очень много, поэтому общую могилу надо перевести в другое место.
«Мы пошли и снова вырыли могилы, собрав останки в один мешок. Оказалось, что трупы учительниц были размещены в одном похожем на гроб, ящике, — волнующе рассказывает акаи Рахимджон. — Мы купили ткань на саваны, и завернув останки и поместив их в новый ящик, похоронили в другом месте. Больше всех меня удивило то, что полностью сохранились зубы девушек, они были не попорчены временем, хотя прошел уже век».
Старика удивляет тот факт, что, хотя в Таджикистане широко известна история трех первых учительниц, которые сыграли большую роль в ликвидации безграмотности в Каратегине, их именем не названа ни одна школа или улица в районе.
«Если проследить их короткий, но мужественный путь к свободе, то их вклад как женщин, которые не испугались трудностей и стали учительницами в отдаленном регионе, который был наиболее феодальных устоев, просто неоценим. Сколько девушек-горянок, вдохновившись их мужеством, позже стали педагогами», — говорит Махмаджонов.
Что касается судьбы первого учителя Каримджона Хусейнзода, который, впоследствии, был назначен заведующим Гармского областного управления образования, но не забывал навещать своих учеников в Хаите, где 21 апреля 1929 года его взяли в плен и казнили басмачи, то он был похоронен с почестями в кишлаке Полезак района Калъаи лаби об (ныне – Таджикабадский район, прим. Ред), рядом с могилой известного богослова Мавлоно Нозима.
Кстати, о судьбе Файзиниссо Шоназаровой и Чиллабиби Хакимовой известно лишь то, что они прожили долгую и насыщенную жизнь: работали на благо родины, родили детей, увидели внуков, вышли на пенсию. По одной из версий, одна из них умерла всего несколько лет назад.