1 декабря отмечается Всемирный день борьбы со СПИДом. Пока остановить одну из самых смертоносных эпидемий в истории человечества не удается, несмотря на обязательства взятые странами покончить со СПИДом к 2030.
Среди причин —недостаточный охват профилактикой и лечением, стигма и дискриминация в отношении людей, живущих с ВИЧ, барьеры в получении услуг и нежелание людей обращаться за медицинской помощью.
Недавние исследования подтверждают, что люди часто избегают обращаться за помощью из-за страха осуждения и дискриминаци в связи с диагнозом или образом жизни – как в обществе в целом, так и в медицинском кабинете. «Дружественные врачи» в сфере ВИЧ-инфекции — важнейшее звено в цепочке ответных мер на эпидемию. Каждому из них тысячи людей обязаны жизнью и здоровьем.
Мы поговорили с одним из таких врачей. Хуршеда Мухаммаджоновна Девонаева — директор по профилактике в Центре по профилактике и борьбе со СПИДом в Нуреке, Республика Таджикистан. Хуршеда стала героиней региональной кампании ЮНЭЙДС «Ваш доктор заботится о вас», посвященной докторам, работающим в сфере ВИЧ, и обеспечивающих своим пациентам услуги без стигмы и дискриминации.
Её деятельность и преданность делу вдохновляют и дают надежду многим пациентам. В интервью Хуршеда рассказывает о своём профессиональном пути, вызовах, с которыми сталкиваются люди, живущие с ВИЧ, и о том, что необходимо сделать, чтобы изменить ситуацию.
Как вы пришли в медицину? Это было детской мечтой или случайностью?
Мечтала стать врачом с детства. Мой папа был главным врачом города Нурека почти 30 лет, мама — медсестрой. С детства я мечтала стать врачом, как он. Несмотря на его предупреждения о трудностях профессии, я настаивала на своем выборе.
В 2003 году поступила в медицинский университет Таджикистана и закончила его в 2009 году. После этого прошла год интернатуры по специальности акушер-гинеколог и с 2010 года работала в родильном отделении городской больницы Нурека.
Как вы начали работать в области ВИЧ-инфекции?
До 2015 года в Нуреке не было центра по борьбе с СПИДом, только межрайонный кабинет для оказания услуг ВИЧ-инфицированным. В 2015 году, по приказу мэра и при поддержке министерства здравоохранения, в нашем городе открылся Центр СПИД, и я с тех пор работаю там директором.
Помните ли вы своего первого пациента с ВИЧ?
Да, очень хорошо помню. Это была беременная женщина, поступившая в роддом после рабочего дня, вечером. У нее был положительный тест на ВИЧ. Меня вызвали как ответственного человека по ВИЧ-инфекции. Я помню, как она узнала о своем статусе, и все, через что она прошла. Мы не смогли спасти ее первого ребенка, но позже она родила здоровых двойняшек. Им уже по 8 лет.
У вас не было страха работать с ней?
Честно говоря, страха не было. И тогда, когда я только начинала, мне ещё 28 лет было, я спокойно заходила на кесарево сечение и другие операции. Мы, акушеры-гинекологи, часто работаем с рисками, связанными с кровотечениями и операциями. У меня был опыт работы с ВИЧ-инфицированными, и я знала, как себя защищать.
Почему у других врачей страх существует?
Думаю, многие врачи недостаточно обучены и не знают всех аспектов ВИЧ-инфекции. Это создает страх перед ней. Мы проводим обучение, объясняем, но есть врачи, которые уезжают, выходят замуж, уходят на декрет или место работы меняют. Так что это бесконечный процесс.
Но те, которые с нами давно сотрудничают, уже понимают, что и как, не хотят от нас уходит. Есть такие, в пенсионном возрасте, но продолжают работать, потому что им интересно. У нас есть выездная бригада по городу, которая иногда к каждому дому подехжает, специалисты объясняют людям, что такое ВИЧ, что нужно делать, как его можно выявить.
Про АРВ-терапию раздают брошюрки. Мы стараемся, чтобы в нашем городе, где 70 тысяч населения, ну хотя бы процентов 70 чтобы знали, что это за вирус, как он передаётся какие профилактические меры.
У вас есть помощники, социальные работники или равные консультанты?
Да, у нас работает равный консультант, который помогает пациентам. Люди больше доверяют тем, кто пережил подобные ситуации.
Знают ли люди о принципе Н = Н (неопределяемый = не передающий)?
Это особенно важно для дискордантных пар, где один из партнеров ВИЧ-позитивен, а другой — нет. По моим данным, в Таджикистане насчитывается более тысячи дискордантных пар.
К нам в Нуреке они часто приходят вместе, и мы объясняем им, что если ВИЧ-положительный партнер будет регулярно принимать препараты и достигнет неопределяемой вирусной нагрузки, то он не сможет передать вирус своему партнеру.
Но многое зависит и от самих людей: некоторые, например, работают в других городах, уезжают на 10-15 дней и могут забыть препараты. Когда пара осознает, что регулярный прием АРВ-терапии защищает и их партнера, это помогает и нам в работе с ними.
Не все пары осведомлены о своем статусе, но те, кто знает, понимают, что Н=Н, и сотрудничают с нами. Это особенно важно, так как у нас в стране много мигрантов, и не все информированы о возможностях лечения. Мы также объясняем, что если у кого-то из их близких выявлен ВИЧ, но он принимает АРВ-терапию, то риск заражения для его партнера становится минимальным.
Мы стараемся разъяснять пациентам простыми словами и на понятном им языке, что при регулярном приеме терапии вирусная нагрузка может стать неопределяемой, что существенно снижает риск передачи ВИЧ. Работы в этом направлении еще очень много.
Изменилось ли отношение к ВИЧ в обществе в целом?
У нас есть пациенты, которым уже без разницы, что про их статус кто-то узнает, они могут сами рассказать.
Но перед походи к стоматологу, например, приходят и спрашивают — что мне делать, как быть? Я говорю, вот если хочешь, можешь сказать про свой статус. Если нет, то у нас везде протоколы есть, по профилактическим мерам. Врач должен о них знать.
Но есть и те, что боятся, что вдруг кто-то узнает. Даже самые близкие в семье. Но, скорее всего… Если нынешнее время сравнивать с моим студенческим временем, я думаю, что люди уже более спокойнее относятся.
Что можно сделать, чтобы улучшить ситуацию с информированностью врачей о ВИЧ?
Проведение частых семинаров и тренингов для врачей. У нас недостаточно информации о ВИЧ среди медиков. Надо повышать уровень знаний, чтобы они понимали, как работать с такими пациентами.
Наш центр находится на территории больницы, у нас врачи работают и в больнице и у нас в центре СПИД, и дежурят, как я сама лично дежурю в роддоме ещё после работы. Мы с врачами, с медперсоналами беседуем, объясняем, что никаких запретов, ограничений нету, чтобы страха не было, чтобы не отделяли их от других женщин. Так что все роженицы у нас рожают в общем родзале. Если у них по протоколу все хорошо, рожают сами — физиологические роды. И в послеродовом отделении тоже в общей палате со всеми остальными женщинами.
Что, на ваш взгляд, делает врача дружественным и привлекательным для пациентов?
Важно, чтобы врач был внимательным, входит в положение больного, слушал пациентов и не осуждал их. Эмоциональная поддержка иногда становится важнее медицинских процедур.
У нас весь центр – дружественный. Люди, живущие с ВИЧ, приходят к нам, рассказывают о своей жизни, что у них на работе происходит, что в семье происходит, что со здоровьем, какие-то проблемы у них в других органах. Ну, мы стараемся им помочь. Всегда помогаем.
Каковы ваши личные источники сил в этой работе?
Сила приходит от пациентов, которые приходят за помощью. Когда я вижу, как мы можем изменить их жизнь к лучшему, это вдохновляет меня продолжать работать.
Материал подготовлен региональным офисом ЮНЭЙДС по странам Восточной Европы и Центральной Азии.
