41 год назад советский «мусульманский батальон» из числа солдат — выходцев республик Средней Азии и бойцов группы КГБ «Альфа» штурмом захватили дворец «Тадж-Бек» — резиденцию тогдашнего главы афганского государства Хафизуллы Амина, который во время операции был убит.
Но война — войной, а между дочерью Амина, оказавшейся в плену и бойцом «мусбата» из Таджикистана Орифом Ходиевым вспыхнула любовь.
Автор Your.tj Хайдар Шодиев разыскал бывшего «афганца», чтобы подробней узнать об этой удивительной истории.
Любовь, похожая на сон
«Пожалуйста, спрячь мою девочку, они могут надругаться над ней», — просила меня бабушка Гули. Я быстро взял за руки свою любимую, и мы побежали в крайнюю комнату дворца. Там я ее спрятал. Однако один из афганцев нас заметил и потребовал у наших командиров, чтобы они передали им всех женщин, в том числе, и дочь Амина. Тогда я заявил, что женюсь на ней, и никто не посмеет забрать ее у меня», — рассказ Орифа меня впечатлил, и всю обратную дорогу из Бохтара в Душанбе я пытался представить в своем воображении образ девушки, о которой он поведал.
Как получилось так, что во время известного штурма, который перевернул весь ход событий войны в Афганистане, люди нашли время для общения? Так, вымысел все это или правда? Лучше расскажу все по порядку.
Операция «Шторм 333»
25 декабря — годовщина ввода советских войск в Афганистан. Именно в этот день, в декабре 1979 года первые войска «шурави» вступили на афганскую землю. Через два дня, 27 декабря, советское правительство дало «добро» на проведение секретной боевой операции «Шторм 333» в Кабуле.
Целью операции было устранение генерального секретаря Народно-демократической партии Афганистана Хафизулло Амина, который всего лишь 3 месяца назад вступил в эту должность. Советское руководство посчитало, что Амин предал идеалы апрельской народной революции 1978 года.
Был разработан план государственного переворота, в результате которого к власти должен был быть приведен просоветский лидер. Основной ударной силой был 154 специальный отряд ГРУ, сформированный из выходцев Средней Азии, который получил название «мусбат» (мусульманский батальон).
Руководство советской военной разведки считало, что узбеки, таджики и туркмены внешне не отличаются от своих афганских сородичей, знают их обычаи и языки. Так как север Афганистана населен именно представителями этих народностей, то и действовать решили силами советских солдат из мусульманских республик.
До распада Союза о штурме резиденции Амина — дворца «Тадж-Бек» не говорили. Только в последние четверть века появилось множество материалов в СМИ, когда очевидцы тех кровавых событий согласились открыто рассказать о своем первом сражении на афганской земле.
В одном из таких материалов, участники той операции — Рустам Турсункулов, Рашид Абдуллаев, Сухроб Умаров и другие вспомнили не только о боевой операции, но и мельком рассказали о своем сослуживце из Таджикистана Орифе, который был влюблен в дочь убитого Хафизулло Амина и даже готов был отстоять свою любовь ценой собственной жизни.
«Мусульманский батальон»
Эта история показалась нам невероятной, но мы решили разыскать бывшего «афганца» и узнать об этом подробней.
После долгих поисков, наконец, удалось найти того воина-интернационалиста. Им оказался 60-летний житель Бохтара (Курган-Тюбе) Ориф Ходиев.
Родился и вырос в этом южном городе, после окончания средней школы, поступил в местный энерготехникум. Учился прилежно, интересовался техникой, занимался спортом.
Получить диплом не успел — пришла повестка из военкомата. Высокий, крепкого телосложения, смышленый парень, сразу привлек внимание военного комиссара.
«Хочешь в десантные войска?», — спросил он. В те годы служба в десантных войсках была мечтой многих юношей. Ориф тут же согласился.
После короткой подготовки в Фахрабаде, Орифа и других новобранцев из Таджикистана отправили в учебный полк в Фергану, а спустя два месяца – в Ош.
Однажды к ним приехал генерал из Москвы и сообщил, что теперь им нужно будет отправиться в Узбекистан, в Чирчик. Там был образован спецбатальон из числа таджиков, узбеков и туркмен. Были еще несколько солдат и офицеров из Киргизии и Казахстана.
«Такого разделения на национальности тогда в советской армии не было, и это конечно не могло не удивить, — вспоминает Ориф. — Однако толком о причинах данного решения никто не говорил. Позже за нами закрепилось название «мусульманский батальон» или коротко – “мусбат”».
В Чирчике, по словам Орифа, их «гоняли» с утра до вечера. Под руководством опытных инструкторов, десантники отрабатывали приемы рукопашного боя, прыгали с парашюта, изучали различные виды оружия и технику – начиная с пистолетов и заканчивая танками, БМП (боевые машины пехоты) и БТР (бронетранспортерами), часто проводили стрельбы.
Штурм дворца «Тадж-Бек»
Шесть месяцев изнурительных учений остались позади. В начале декабря 1979 года спецбатальон на самолетах был переброшен в Афганистан.
«Нас, более 500 солдат и офицеров, подняли ночью по тревоге и привезли в аэропорт Ташкента. Куда мы летели, узнали только после посадки, когда к нам навстречу вышли несколько мужчин в чалме с карабинами в руках. «Хуш омадид ба Афгонистон!» («Добро пожаловать в Афганистан»), — крикнул один из них…
Несколько дней мы находились на территории аэропорта Баграм. Там, кстати, я познакомился с будущим руководителем Афганистана Бабраком Кармалем. Он тогда, по-моему, работал в дипкорпусе, часто обедал с нами в столовой. Тогда мы даже не предполагали, что он вскоре заменит Амина», — рассказывает Ориф.
Через несколько дней «мусбатовцы» в военной форме без опознавательных знаков отправились в Кабул и расположились в двухэтажном здании, недалеко от президентского дворца «Тадж-Бек».
Дворец охраняли две с половиной тысячи бойцов элитной национальной гвардии афганской армии. Тогда в Кабуле находилось много советских военных, и поэтому у афганцев дислокация батальона особых тревог не вызвала. Правда, когда «мусбатовцы» начали проводить по вечерам учения, приезжали гвардейцы Амина, чтобы узнать, в чем дело.
«В батальоне ответили, что учения ради безопасности Хафизуллы Амина. Афганцы успокоились и ушли», — вспоминает Ориф.
Вечером, 27 декабря «мусульманский батальон», переодетый в форму афганской армии и группа КГБ «Альфа» начали штурм дворца Амина.
«Сначала к дворцу скрытно отправилась группа десантников под руководством Рустама Турсункулова. Ребята бесшумно сняли два блокпоста, на третьем возникла перестрелка. Тут же был дан сигнал «В атаку!». Воспользовавшись неожиданностью нападения, нам удалось приблизиться вплотную к дворцу. Но там нам оказали сильное сопротивление. Бой продолжался почти час. Хафизулла Амин был убит. Часть афганских гвардейцев погибли во время атаки, остальные сдались в плен.
Потери батальона составили 7 человек убитыми, более 60 получили ранения. В интернете сейчас много пишут об этой операции, однако с акцентом на то, что основная роль в ее выполнении принадлежит группе «Альфа». Но на самом деле именно «мусбатовцы» были залогом успеха “Шторма 333”», — считает Ориф Ходиев.
Дочь Амина, покорившая сердце «мусбатовца»
Оставшихся в живых членов семьи Амина поручено было охранять «мусбатовцам».
«На следующий день после боя я заглянул в комнату, в которой держали семью Амина, — рассказывает Ориф. — Едва я открыл дверь, как увидел молодую девушку в легком одеянии, с распущенными волосами. Она была очень красива и нежна. В любовь «с первого взгляда» я раньше не верил. Но она случилась со мной. Девушка была сильно напугана моим визитом. Я начал успокаивать ее, объяснил, что пришел узнать, нужна ли какая-нибудь помощь. «Помогите моей бабушке, она порезала руку осколками стекла во время перестрелки», — сказала девушка. Я быстро перевязал рану женщине, потом принес им одеяла, еду. Пленных было 9 человек – жена, мать и дочери Амина, а также жена и дети одного из первых лиц Афганистана. Они сначала отнеслись ко мне с недоверием. Даже не стали принимать пищу, думая, что она отравлена. Тогда я стал демонстративно понемногу пробовать каждое блюдо, чтобы успокоить их», — вспоминает Ориф.
Все время, что он пребывал в комнате, чувствовал пристальный взгляд девушки к нему.
«Может это и нескромно, но в то время я был очень даже ничего. Заметив эти взгляды на себе, вместе с тем, я трезво оценил ситуацию и подумал про себя: «Успокойся, где ты, а где дочь главы Афганистана, пусть даже и бывшего». Но с этого момента перед моими глазами стоял только образ этой девушки. Ее звали Гулиноз или Гулру, точно не помню, но я обращался к ней коротко: «Гули», — рассказывает собеседник, вспоминая события 40-летней давности.
По его словам, женщины и дети находились во дворце всего с неделю, но этого оказалось достаточно, чтобы между Орифом и дочкой Амина вспыхнула любовь.
«Мне было искренне жаль этих женщин и детей. Они чувствовали мое сострадание и попросили нашего командира, чтобы я охранял их.
В первый вечер нашего знакомства, мне удалось найти время и поговорить наедине с Гули. Я рассказал о себе, она – о том, как жила до этих событий. Она была студенткой. Наша беседа длилась до поздней ночи. Я почувствовал, что и у нее ко мне появилась симпатия. Уже через несколько дней мы поняли, что влюбились».
«Я готов умереть рядом с любимой!»
Счастливые дни двух влюбленных пролетели словно миг. И вот, однажды утром к дворцу подъехал минигрузовик для перевозки людей и «УАЗик» с афганскими сотрудниками нацбезопасности.
«Женщины, узнав, что их хотят забрать в тюрьму парчамисты (сторонники нового главы Афганистана Бабрака Кармаля), были сильно встревожены. «Пожалуйста, спрячь мою девочку, они могут надругаться над ней», — стала умолять меня бабушка Гули. Я быстро сориентировался: взявшись за руки, мы побежали в крайнюю комнату дворца. Там я ее и спрятал. Однако один из афганцев нас заметил и потребовал у наших командиров, чтобы они передали им всех женщин, в том числе, и дочь Амина. Тогда я заявил, что женюсь на ней, и никто не посмеет забрать ее у меня.
Тут двое из «парчамовцев» попытались пробраться в комнату. Одного я уложил прикладом автомата, на других направил ствол и крикнул: «Назад, уходите прочь или я буду стрелять!», — рассказывает Ориф, волнуясь и стараясь вспомнить все детали того злополучного дня.
Он признается, что его действия застали его командиров врасплох. Устав Вооруженных сил СССР таких ситуаций не предусматривал: кто бы мог подумать, что советский солдат будет пытаться спасти дочь убитого накануне афганского лидера? Пока тело Амина, закатанное в ковер, забросали землей в окрестностях «Тадж-Бека», его дочь влюбилась в бойца «мусбата», штурмовавшего их дворец…
«Ко мне подошли мой командир Рустам Турсункулов и один из сотрудников особого отдела. Я повторил им свое намерение, и добавил: «Если попытаетесь забрать девушку у меня, мы будем прорываться с оружием! Я готов умереть рядом с любимой!», — продолжает он свой рассказ.
Вспыхнувшая в сердце любовь заставила сержанта Ходиева забыть, кто он. Командир и особист долго объясняли ему, что ничем хорошим это не закончится, что вокруг дворца несколько колец боевой охраны, а для брака советского солдата с иностранкой, да еще и с дочерью опального афганского лидера, нужно разрешение «сверху» и на все процедуры требуется время.
«Особист заверил меня, что с ними все будет в порядке, и что своими действиями я делаю только хуже и себе, и им. В итоге женщин и детей забрали. Перед отъездом Гули подарила мне кольцо, которое я хранил долгие годы», — тяжело вздыхая, рассказывает Ориф.
Потерянная любовь
Чтобы боец не натворил по горячке что-то непредвиденное, на следующий день его отправили в батальон, а оттуда, под предлогом сопровождения раненых и доставки секретных бумаг, — в Ташкент. Там Ходиев официально обратился к командованию с просьбой разрешить ему жениться на девушке.
«Меня принял главнокомандующий Туркестанским военным округом, седой генерал, не помню фамилию, — поведал далее Ходиев. — Он наградил меня орденом «Красной звезды». Командующий уже был проинформирован о моей истории, и когда я рассказал подробности, он даже был ко мне в какой-то степени, снисходителен. «Я считаю, что нужно дать разрешение на вашу свадьбу, это было бы в пользу и вам, и двум странам в деле укрепления дружбы. Однако в настоящий момент это — невозможно», — объяснил он с сожалением. Но я стал добиваться возвращения в Афган».
Позже ему все-таки, удалось вернуться в Афганистан, в свой батальон. Расспрашивал о дочери Амина. Командир рассказал, что вызволить девушку не удалось и о дальнейшей ее судьбе ничего неизвестно. Ориф не прекращал поиски своей любимой до последних дней службы в Афганистане, но безрезультатно. Говорили, что девушка с уцелевшими членами семьи находится в тюрьме, но какой именно, он так и не узнал. Также до сих пор неясно, жива ли сейчас Гули?
«После службы вернулся на родину. Через несколько лет начались беспорядки в Таджикистане, переросшие в гражданскую войну и все это еще дальше разбросало наши с Гули, судьбы, — говорит Ориф. – Я женился, стал отцом двух детей, у меня подрастают внуки. Но события тех лет, первая любовь, время от времени, предстают перед глазами, как будто это все было только вчера. Война в Афганистане принесла много горя и самим афганцам, и нам, советским гражданам. И хотя тогда мы знали, что выполняем свой долг перед Родиной, мне бы не хотелось, чтобы наши дети и внуки участвовали в подобных военных акциях», — говорит Ориф Ходиев напоследок.
…В историях любви не всегда счастливый хэппи-энд. Трудно даже представить, что было бы, если мы нашли Гули спустя 40 лет. Во всяком случае, наш герой испытал это прекрасное чувство в молодости и пронес его через свою жизнь.
