Межнациональные и межконфессиональные браки в течение многих десятилетий приветствовались и поощрялись в Таджикистане. Позже поощрения может и не было, но и особые препятствия для таких браков тоже не создавались и не создаются. У нас много смешанных семей.
Вместе с тем, есть те, где человека унижают именно из-за его этнической принадлежности. Чаще всего «пришлая» именно жена. Мы собрали несколько таких историй. Имена женщин по их просьбе изменены.
«Татар – хатар»
История 45-летней Гулнисо Бахриевой из Душанбе
Я так называемая метиска, мама – татарка, а папа — таджик. Когда я стала встречаться со своим будущим мужем, его мама не знала об этом. Мы с ней общались только по телефону. Получилось так, что мы поженились без свадьбы и поехали жить в семью мужа, в кишлак. И здесь начались ежедневные упреки. Свекровь говорила, что я недостойна ее сына:
«Я хотела, чтобы моя невестка была такая же, как и я, «колхозчии пеши пеш» («передовая колхозница»)», а ты оказалась «татар — хатар» (значение поговорки: где татары, там опасность)», — отмечала она. Оказывается, она собиралась женить сына на своей родственнице.
В доме мужа мне не позволяли ходить к соседям, а когда соседи или родственники приходили к нам в гости, то мне строго наказывали, чтобы я не выходила из своей комнаты ни в коем случае, потому что «могут сглазить». Но позже узнала, что они не хотели, чтобы кто-то узнал, что их сын женился на татарке, хотя как я указала выше, мой отец был таджиком. Для семьи моего мужа такой брак считался позором…
Прожили мы с мужем в кишлаке несколько месяцев, я уговорила его, и мы уехали в город. Все было хорошо в нашем браке. По праздникам ездили в кишлак, но и там, каждое мероприятие не проходило без слез. Меня упрекали, что у нас не было детей.
Все 14 лет, что жила с мужем, я терпела упреки его родственников. Они постоянно говорили, чтобы если бы их сын женился на другой, то у него были бы уже взрослые дети, а то, что их сын не имеет их, во всем виновата я.
За 14 лет они так и не смогли принять меня. В итоге, мы развелись…
Я заново вышла замуж, родила ребенка и сейчас очень счастлива. Бывший муж так и остался без жены и детей. Иногда общаюсь по телефону с бывшей свекровью, она и другие члены семьи, все просили у меня прощение за то, что обзывали меня бесплодной и постоянно оскорбляли.
«До сих пор чужая»
История 25-летней Мавзуны Салиховой из Душанбе
Моя мама – узбечка, а папа — таджик, но выросла я как таджичка, говорили дома на таджикском языке, соблюдали таджикские традиции и обряды. По выбору родителей я вышла замуж за узбека. С самого начала они знали, что я выросла в интернациональной семье, от межэтнического брака. Хорошо, что мы одной религии. Но после свадьбы начались упреки. Если что-то не то приготовлю (не так как они привыкли), то говорят: «Ты же таджичка, ничего делать не умеешь».
При этом, они совсем не хотят, чтобы я разговаривала с ними на таджикском. Узбекский я очень плохо знаю, из-за этого меня часто ругают. Муж — «мамин сыночек» — тоже против, чтобы я в доме говорила на таджикском. Не знаю, как быть дальше. Оказывается, так трудно быть метиской.
Наверное, правильно говорят в народе, что «у метисов нет родины», из-за этого, стараюсь проглотить все их упреки и жить дальше. Мои старания понравиться им не увенчались успехом: если что-то снова идет не так, все начинается заново. Особенно боюсь, когда в гости приходят золовки. Тогда дом для меня становится адом. Каждый раз, они мне напоминают, что я не подхожу для их семьи, что они должны были привести в дом чистокровную узбечку, чтобы так не возиться со мной.
Бывает, что свекровь на пустом месте может устроить скандал и причитать на весь дом: «Когда же я избавлюсь от этой ленивой таджички?».
Из-за ядовитых упреков свекрови и золовок, часто плачу, иногда хочу все оставить и уйти отсюда навсегда. Нашему браку уже пятый год, но, чтобы его не разрушать, и наша малолетняя дочь не осталась без отца, стараюсь всегда находить компромисс. Родные мужа так и не принимают меня как свою. Хотя бы муж заступился бы за меня, попробуй ему пожаловаться.
До сих пор надеюсь, что, когда-нибудь они все-таки меня примут за свою.
«Ты никогда не станешь Давлятовой»
История 45-летней Галины Давлятовой из Бохтара
Я по национальности русская. Мы познакомились с Хуршедом во время учебы в России, поженились вопреки нашим родителям, живем больше 20 лет, у нас двое детей. Как-то так получилось, что с самого начала особенно не задумывались о национальности и религиозных различиях. Смешанный брак был обычным делом. Таких как я — море.
Я всегда относилась к вероисповеданию мужа с пониманием и уважением. Надо зарезать барана на Курбан-байрам, сходить в мечеть на богослужение или приготовить праздничный стол для друзей – все это, пожалуйста, без проблем.
Но когда в первый год совместной жизни я решила на Пасху сходить в церковь, помолиться и поставить свечку за усопших, муж категорически был против. Хуршед настаивал: «Раз вышла замуж за мусульманина, надо принять его религию». Я отпиралась и плакала.
Попытка моей матери вмешаться лишь усугубила ситуацию: муж поссорился с тещей и просил впредь не вмешиваться в дела семьи. Мама с самого начала невзлюбила моего избранника: мол, «своих в нашем городе не нашлось, зачем тебе этот чернявый»? Но я терпела, потому что любила.
После очередной ссоры по поводу религии, муж пошел в мечеть, к таджикскому мулле и рассказал о ситуации.
«Если бы ты так повел себя, что жена сама хотела бы принять ислам, то это бы тебе зачлось, так как ты бы преувеличил ряды мусульман. Но так как она исповедует свою религию и настаивает на своем, ты не должен этому противиться, а должен принять ее такой, какой она есть», – сказал мулла. После этого вопрос религии был для нас навсегда закрыт.
Хотя мы жили тогда в России, я принимала гостей мужа в национальных таджикских нарядах, у нас дома были разостланы курпачи и готовила только мусульманскую еду – свинина в нашем доме не допускалась.
Когда мы ходили в гости к землякам мужа в России, и здесь, в Таджикистане, будучи в гостях у родных, все равно замечаю неодобрительные взгляды на себе. Часто они говорят на таджикском, но некоторые слова типа «урус», могу различить. Тогда я понимаю, что родные говорят обо мне.
Однажды, одна из близких знакомых-таджичек, не выдержав этих косых взглядов и реплик, прямо сказала мне в лицо:
«Слушай, хоть ты трижды разбейся, ты никогда для них не станешь своей, Давлятовой, понятно?»
«Почему?», — спросила я, ошарашенная таким отношением. «Потому что для этого надо родиться таджичкой!», — выпалила она.
После этих слов долго не могла прийти в себя. Я очень эмоциональный человек, чуть что – реву. Я отдала семье мужа свою любовь и заботу. Для меня на первом месте были муж и его родители. В знак уважения даже поменяла свою девичью русскую фамилию на таджикскую. У нас общие дети, где в графе национальность, стоит «таджик». А теперь мне все чаще вспоминается покойная мама, которая предупреждала, не выходить замуж за иноверца…
К сожалению, социологических исследований на тему отношения общества к межэтническим и межконфессиональным бракам в Таджикистане не проводились.
По мнению ученого-социолога Софии Касымовой, общество интересует больше конфессиональная, а не национальная принадлежность брачующихся сторон. Особенно настороженно к таким бракам относятся в сельской местности, стараясь женить сына или выдать дочку родственникам или хорошим знакомым из своего сословия.
От редакции: Мы никого не пытаемся обидеть в этом материале, мы не делим никого на нации. Эти истории могли случиться в любой другой стране, где проживают совсем другие народы. Мы просто хотим показать насколько уродливо может выглядеть со стороны ненависть или оскорбления людей за их этническую принадлежность.