«Я хочу знать, как обращались с телом моего сына. Был ли он жив, когда прибыла полиция, был ли кто-нибудь рядом с ним, когда он умирал, говорил ли ему кто-нибудь добрые слова и держал ли хоть кто-нибудь его за руку», — пишет мама Джея Остина (Jay Austin), который погиб от рук террористов близ Дангары в 2018 году.
Несмотря на запросы, таджикская сторона, по словам матери Джея, не предоставила ей никакой информации о результатах расследования гибели сына, а также не выплатила компенсацию за моральный ущерб. Хотя изначально власти Таджикистана этот вопрос обещали решить.
О том, как мама Джея переживает своё горе, а также о благотворительном фонде Simply Be Kind Foundation, который она открыла в прошлом году в память о сыне, Джи рассказала Your.tj.
«Я не могла представить себе, что человек может выдержать столько боли»
Джею Остину, который погиб от рук террористов вместе со своей девушкой Лорен (Lauren Geoghegan) и двумя другими иностранными туристами из Нидерландов и Швейцарии, завтра, 1 мая должно было исполнится всего 32 года. Его жизнь оборвалась в Таджикистане три года тому назад, на 369-й день кругосветного путешествия, которое Джей совершал с Лорен.
Ответственность за убийство иностранцев взяло на себя запрещенная террористическая организация «Исламское государство». Нападавших было пятеро, из них четверо были ликвидированы во время спецоперации. Один, получив пожизненный срок, скончался в тюрьме в 2020 году. Еще 14 граждан Таджикистана, которые принимали участие в подготовке терракта, получили различные сроки заключения от года до 16 лет.
На месте трагедии местные власти поставили памятник. В саду, где туристы провели последнюю ночь в своей жизни, местные жители посадили дерево. И про трагедию в республике забыли.
«Таджикские власти никогда напрямую не связывались со мной (за исключением посла РТ в США Фархода Салима – прим. ред.), но связывались с моим правительством, насколько я знаю, в самом начале трагедии. Однако, все коммуникации скоро закончились», — пишет Джи Сантоваско, мама погибшего Джея.
За эти три года в её жизни фактически ничего не изменилось – Джи продолжает искать ответы на свои многочисленные вопросы каждый день.
«Я никогда не могла представить себе, что человек может выдержать столько боли. Я никогда не могла представить, что какой-то человек может плакать каждый день и так тысячу дней подряд. Ночью мои мысли только о том, что он испытал, и как он, должно быть, разочаровался в человечестве. Затем я снова начинаю думать о том, как прожить следующий день», — рассказывает Джи.
Она объясняет, что её мучает неизвестность в которой Джи находится уже три года. Несмотря на то, что она напрямую обращалась к послу Таджикистана в США с просьбой предоставить результаты расследования, чтобы узнать правду о гибели сына, информацию ей не передали. Вопросы, которые не дают ей покоя заключаются в подробностях происшествия: где именно скончался её сын – на дороге или в больнице, куда он был отправлен; кто доставил его к врачам и был ли рядом с ним кто-то, когда Джей умирал.
Еще Джи задается вопросом о том, почему местная полиция не смогла предотвратить терракт, в который было вовлечено так много людей, и почему им не удалось защитить мирных граждан, которые путешествовали по территории нашей страны.
«Я должна знать правду, какой бы она ни была. Сын не может рассказать всё, что он пережил, и мне нужно получить детали расследования, потому что я больше не могу так жить: постоянно представлять себе то, что случилось с моим сыном», — объясняет она.
«Я надеюсь увидеть вашу страну до того, как я умру»
Через год после трагедии СМИ Таджикистана сообщали, что местные власти пригласили Джи посетить республику, но от приглашения она отказалась.
«Да, ваше правительство действительно приглашало меня посетить Таджикистан, и они предлагали оплатить все мои расходы на поездку. Однако, в то время я была не в состоянии путешествовать, а теперь мы потеряли контакт с вашей страной, и я сомневаюсь что приглашение всё ещё в силе.
Однако, я надеюсь увидеть вашу страну до того, как я умру: побываю там, где Джей совершил свой последний вздох, лягу на то место, где он умирал, пойму, что он чувствовал, когда путешествовал мимо заснеженных прекрасных гор вашей страны», — пишет она.
Кроме того Джи сообщает, что она не получила компенсацию морального ущерба, о которой шла речь сразу после трагедии.
«Ваше правительство информировало нас через моих государственных представителей, что мы получим компенсацию. Нам объясняли, что у Таджикистана никогда не было необходимости выплачивать такие компенсации, поэтому они должны решить этот вопрос через судебную систему. Однако, затем контакты прекратились, и я ничего не знаю о решении суда», — рассказывает Джи.
Её желание получить компенсацию связано с тем, что 1 января 2020 года, Джи зарегистрировала фонд в память о Джее — Simply Be Kind Foundation, который нуждается в поддержке.
«В центре внимания нашего фонда разные увлечения Джея – это экологические и социальные вопросы, культурное разнообразие, природа, в том числе и езда на велосипеде. И наш девиз: «Будьте добры к планете, друг к другу и к себе», — пишет Джи.
Она напоминает, что Джей был очень разносторонн
им человеком, который придерживался идеям минимализма и, например, сам построил себе крошечный дом; что он трепетно относился к окружающей среде и очень любил людей. Всеми своими чувствами и идеями он делился на сайте, который они с Лорен создали специально для своего кругосветного путешествия.
«Однажды Джей пророчески написал: «Я могу умереть, делая то, что люблю, но также я могу умереть, никогда не прожив жизнь по-настоящему. Второе для меня было бы гораздо большей трагедией». И Джей и поступил именно так: он умер, занимаясь любимым делом», — вспоминает Джи.
Фонд имени Джея был создан всего за несколько недель до пандемии COVID-19, которая отодвинула все планы по развитию организации на второй план.
«Но мы не сдаемся! Для меня нет ничего важнее, чем продолжать наследие Джея, демонстрировать его философию, продолжать вдохновлять людей и поддерживать его идеи», — обещает Джи.
Ещё до открытия фонда она обращалась с письмами (есть в распоряжении редакции – прим. ред.) на имя главы администрации президента Озоды Рахмон и министра иностранных дел Сироджиддина Мухриддина, в которых писала о своих планах и спрашивала о компенсации. Ответа на них она не получила, но всё ещё продолжает ждать реакции из Таджикистана.
«Это был бы замечательный жест, напомнивший нам, что Джей не забыт. Вклад в фонд был бы актом сострадания, сочувствия и доброты со стороны правительства Таджикистана», — считает Джи.
Она признаётся, что даже спустя три года всё ещё не может поверить в то, что Джея больше нет:
«Мысль о его смерти непостижима. Это темное место, куда я стараюсь не ходить. Как я могу прожить остаток своей жизни, будь это 5, 10 или 20 лет без него? Я не понимаю, как могли отобрать у Джея возможность продолжать путешествовать и планировать приключения, жениться и иметь детей, встретиться со своими внуками и наслаждаться жизнью, как это делают все люди на земле».
